Защита русских земель от набегов половцев кто. Поход князя игоря на половцев - русская историческая библиотека
Удельный князь Игорь, возглавляющий Новгород - Северское княжество, храбрый воин, в 1185 году совершил поход против половцев. Хан Кончак окружил его полки на берегу речки Каялы и разгромил их. Полководец был взят в плен, но сумел сбежать. Про поход Игоря на половцев идет речь в выдающемся светском литературном произведении XII века «Слово о полку Игореве». Главным бедствием Руси стала ее слабость. «Слово…» дополняет летописи важными подробностями. Из него мы узнаем, что происходило на юге Руси «когда редко пахари перекрикивались, зато часто вороны каркали, деля трупы». Автор произведения описывает вооружение, движение войска, тактику боя.
Опасные враги русских княжеств – половцы
В XII столетии самыми опасными врагами древнерусских земель становятся половцы. Этот кочевой народ преобладал в степной зоне, долинах рек Днепра и Дона. Данный период отмечен постоянными нападениями кочевников во главе с энергичным ханом Кончаком. Русские летописи называют его «окаянный и безбожный разоритель».
Войны являлись частым явлением. Военные походы были не только способом расширить свою территорию, а поднять авторитет и славу.
Князю Игорю во время военного похода было 35 лет. Он ранее поддерживал с ханом Кончаком дружеские отношения и использовал половцев в междоусобных войнах с соседними князьями. В 1180 году князь и половецкий хан вместе предприняли поход на Киев, закончившийся неудачей. С 1183 года Игорь начинает воевать с половецким ханом и осуществляет самостоятельные походы против кочевников. В упомянутом литературном произведении перед читателями предстает храбрый и мужественный князь, но он безрассуден и недальновиден, заботится больше о своей славе и чести, нежели о родине.
За год до известного трагического похода киевский князь Святослав вместе с военными силами других князей разбил войско половцев. Казалось, что опасность отступила. Игорю не удалось присоединиться к войскам киевского князя, поскольку весенняя гололедица помешала его коннице прибыть вовремя.
Начало похода
К весне 1185 года относится начало похода, в нем приняли участие князья: Всеволод Курский (приходился братом Игорю), Ольгович Рыльский (племянник), Владимир Путивльский (сын). Черниговским правителем, Ярославом, был отправлен отряд куев (полукочевые народы, жившие на южных границах черниговского княжества), во главе которого был поставлен боярин Ольстин Олексич. Возле русских рубежей русские воины увидели затмение солнца. Но такой предостерегающий знак не испугал князя, он продолжил движение вперед. Воины, отправленные в разведку («ловить языка») донесли о большом количестве половцев и о том, что враг готовится к бою. Разведчики рассказали князьям, что нужно поспешить напасть на врага или вернуться домой. Игорь был уверен, что возвращаться домой будет позором хуже смерти.В мае началась кровавая битва с половцами, завершившаяся разгромом войска князя Игоря. В этой битве, как показывают исторические источники, принимали участие все известные племенные группы половцев. Сам полководец и другие князья попадают в плен, небольшой группе воинов удалась прорваться через окружение, остальные полегли на поле битвы. Игорь смог выбраться из плена. Но в руках половцев остался его сын. Владимиру пришлось жениться на дочери Кончака. Он позже так же возвращается из плена.
3-дневная битва
В первый день столкновения с половцами Игорю удалось одержать победу. В обеденное время, в пятницу, русская дружина настигла врага. Кинули кочевники свои шатры и собрались на противоположном берегу речки Сюурлий. У русских было выставлено шесть полков: в центре находился полк Игоря, справа – князя Вселовода, слева – племенника Святослава, это были главные силы. Перед ними сын Владимир находился со своими воинами и Полк черниговцев, состоящий из куоев. Шестой полк, стоящий впереди, был сборный, в него входили стрельцы, посланные из всех пяти отрядов.Князь призвал свое войско к битве. воины были защищены железными кольчугами, красными щитами, стояли под своими стягами, что развевались на ветру. когда они приблизились до Сюурлия, навстречу выехали половецкие стрельцы, выпустили на русских свои стрелы и пустились бежать. Дальше от реки стояли основные силы половцев, они пустились в бегство. Святослав и Владимир с воинами и стрельцы погнались за ордой, Игорь с братом двигались медленно, не распуская свои полки. Во вражеском лагере была захвачена большая добыча: золото, шелковые ткани, различная одежда, были захвачены в плен девушки.
Между тем половцы успели стянуть свои орды к месту битвы.
В субботу на рассвете началось наступление огромного количества половецких полков, русские воины попали в окружение. Князьями было принято решение пробиваться из окружения. Чтобы не оставить врагам пеших воинов дружинники слезли с коней и начали отступать, сражаясь с врагами. Особую храбрость проявил Всеволод. Во время битвы князь Игорь получил рану в левую руку. В майскую жару воины оказались отрезанными от воды, и людям, и коням приходилось страдать от жажды.
Битва продолжалась на протяжении целого дня, было убито и поранено множество русских воинов. В воскресенье коуи стали оставлять поле битвы. Игорь бросился вслед за ними, пытаясь остановить, но ему не удалось этого сделать. На обратном пути, князь попадает в плен. Лучшие дружинники остались стоять насмерть, пример воинам показывал своим мужеством князь Всеволод. Игорь был взят в плен, он наблюдал, как обороняется Всеволод. Тяжело ему было видеть гибель брата.
Этот поход, который возглавили четыре князя, старшему правителю было 35 лет, произвел большое впечатление в русских землях.
После победы над Игорем половцы подвергли разорению русские земли. Князья в это время были заняты междоусобицами. Кочевники продвигались в двух направлениях: на Переяслав и вдоль побережья Сейма. В Переяславе оборону возглавив Владимир Глебович. Киевский князь прислал помощь, половцы решили не ждать столкновения, они покинули русские территории, спалив город Римов.
Поражение князя Игоря показало, что одно княжество не в силах преодолеть кочевников. Причины неудач следует искать в отсутствии единения сил русских княжеств. Неудачная битва с половцами оставила открытыми границы Руси со степью, позволила врагам нападать не только на пограничные территории, но вторгаться вглубь Киевского государства. Автор «Слова о полку Игоревым» пламенно обращается к русским князьям с призывом объединиться, что еще долго оставалось актуальным и после 1185 года.
Вокруг территории, только что сформировавшегося и толком неокрепшего русского государства, постоянно обитали кочевые племена. Племена эти промышляли воровством и разбоями, поэтому при каждом удобном случае кочевники не брезговали поживиться русскими богатствами. Печенеги, Половцы и другие кочевые племена принесли немало горя русскому народу…
в борьбе с печенегами
В X - XI на обоих берегах Нижнего Днепра жили кочевые племена печенегов. Печенеги совершали молниеносные набеги на землю русскую, грабя и убивая местное население.
Для защиты от кочующих печенегов русские князья строили цепь обонительных сооружений: города- крепости, глубокие валы и прочие. Первые такие цепи во круг Киева появились при правление .
В 969 году печенеги воспользовавшиеся отсутсвием Святослава и его дружины осадили Киев. Во главе печенежского войска стоял князь Куря. Мать Святослава Ольга, в отсутствии сына, сама организовала оборону города. Киев был в тяжелом положении. Печенеги не пускали в город караваны с провиантом и водой, не хватало в Киеве и защитников, ослажняло положение установившаяся жара.
Несмотря на непростое положение, Ольге удалось не сдавать город до прихода . Святослав в пух и прах разбил печенегов и спас город. Через три года после возвращения из похода против Византии Святослав был убит печенегами в районе Днепра.
На протяжение всего своего княжения вел борьбу против печенегов. Князь Владимир провел против печенегов ряд походов, а так же по рекам Десна, осетр, Трубеж, Сулл, Стугна построил ряд небольших пограничных городов, максимально усложнив печенегам возможность нападения на русскую землю.
Окончательно положил конец печенежским набегам на . В 1036 году Печенеги осадили Киев. Ярослав с дружиной поспешил на помощь осажденному городу и нанес кочевникам сокрушительно поражение, тем самым положа конец печенежским набегам на Русь. В честь решающей победы Ярослав возвел в Киеве Софийский Собор. В XIII-XIV вв. печенеги перестали существовать как единый народ.
Борьба Руси с Половцами
В середине XI в. Печенеги были вытеснены из Русских Земель. Как известно «свято место пусто не бывает», и на место старой беды (для Руси) - печенегов, пришла новая - половцы. Половцы - тюркоязычные племена кипчаков.
Русские стали называть эти племена половцами, от слова «полова» - солома, так как волосы у кочевников были светлые, соломенного цвета. Половцы заняли Северный Кавказ, часть Крыма и все южнорусские степи.
Половецкие отряды представляли для Руси большую опасность. Положение дел осложнялось начавшимися в это время княжескими усобицами. Некоторые князья в борьбе за Великокняжеский престол не брезговали использовать иноземцев в междоусобной борьбе. В 90-е годы XI века Половцы даже пытались взять Киев.
После такого вероломства были предприняты попытки общерусских походов на половцев. Походы эти возглавил . Русским удалось не только отвоевать свои города захваченные половцами, но и взять столицу одного из половецких племенных образований - Шарукань. После взятие Шарукани, часть половце была вынуждена отойти на Северный Кавказ. Несмотря на это Половецкая опасность не была полностью ликвидирована, и в течении XII века между половцами и русскими происходили постоянные военные столкновения.
Борьба с кочевниками была сдерживающей силой русской державы. Именно благодаря внешнему врагу на Руси долгое время удавалось избежать кровопролитных, братоубийственных междоусобных войн.
О них под 1152 г. вполне определенно говорит Ипатьевская летопись: "Вся половецкая земля, что иже межи Волгою и Днепром". Автор "Слова о полку Игореве" упоминает почти все пограничные половецкие земли: Волга, Поморье, Посулье, Крым (Сурож и Корсунь), Тмутаракань (Северо-Западное Предкавказье). Картографирование находок половецких статуй подтверждает сведения письменных источников.
Появившись в восточноевропейских степях, новые пришельцы неоднократно нарушали границы Руси и опустошали ее земли. Будучи на первой (таборной) стадии кочевания, кипчаки проявляли особую агрессивность. По летописным источникам насчитывается 46 походов половцев на Русь, не считая мелких набегов. В 1061 году половцы впервые пришли воевать Русскую землю. Всеволод Ярославич вышел к ним навстречу, половцы победили его, повоевали землю и ушли.
В 1068 году опять множество половцев пришло на Русскую землю, в результате чего в Киеве сел князь Всеслав Брячиславович. Половцы опустошали Русскую землю, дошли до Чернигова. Святослав Черниговский собрал войско, ударил и одолел половцев, хотя у него было только 3 тысячи, а половцев - 12 тысяч.
Половцы многократно делали набеги на Русь в связи с княжескими усобицами и без всякого повода (1071, 1078, 1092 и т.д.) В удачных битвах с ними начал славится и приобретать народную любовь князь Владимир Мономах (1053-1125+). 12 удачных битв с половцами выдержал он в одно княжение отца своего Всеволода. В 1103 году Владимир Мономах и Святополк Изяславич нанесли западной половецкой группировке сильное поражение на реке Сутени (Молочной). В этой битве погибло 20 половецких князей. Мощь приднепровских половцев была подорвана. Последующие успехи русских вынудили их оставить свои кочевья в Побужье.
В 1109, 1111 и 1116 годах русские князья совершили серию победоносных походов на донских половцев, взяли город Шарухань, Сугров и Балин, где под властью половцев проживало алано-болгарское население, появившееся здесь еще со времен Хазарского каганата. Не выдержав ударов русских дружин, часть половцев во главе с ханом Отроком откочевала в северокавказские степи. На Дону остался хан Сырчан. По пути в Предкавказье половцы в 1117 году разрушили Саркел-Белую Вежу и вынудили его жителей уйти на Русь. Вместе с ними на Руси оказались печенеги и торки, кочевавшие у Белой Вежи.
После смерти Владимира Мономаха и его сына Мстислава Великого (1132) донские и приднепровские половцы редко совершали самостоятельные набеги на Русь. 30-е -50-е годы XII века характеризуются их активнейшим участием в междоусобных войнах русских князей. Русские, только что разгромившие кочевников, вновь сами же помогали им набираться сил. До 60 - 70-х годов XII века половцы были раздроблены на отдельные орды, которые активно участвовали в набегах на русские земли в составе дружин того или иного русского князя. Некоторые племенные наименования их весьма устойчивы, и сведения о них доходили в восточные страны. Так, арабские авторы аль-Мансури и ан-Нувайри упоминают объединения "Бурджоглы" (Бурчевичей) и "Токсоба" (Токсобичей).
Во второй половине XII века половецкие орды стали сплачиваться в новые объединения на основе прежних, разбитых еще Мономахом союзов. Наиболее сильными из них являлись Приднепровское и Донское. Приднепровское объединение орд консолидировалось с Лукоморскими половцами, обитавшими на западном берегу Азовского моря, а Донское - с Приморскими, кочевавшими у Таганрогского залива, и Предкавказскими. Таким образом, в южнорусских степях образовались два союза племен, по территории равные наиболее крупным русским княжествам и западным королевствам. Среди ханов, возглавлявших Приднестровско-Лукоморских половцев, известны Тоглый, Изай, Осолук, Кобяк и другие. Донские половцы в конце концов объединились под властью сына Отрака - Кончака, который в дальнейшем претендовал на власть над всеми южнорусскими степями.
Усилившись, половцы стали препятствовать походу караванов на Русь по торговому пути из "Варяг в Греки", по "Соляному" и "Залозному" путям. Вновь начались их самостоятельные набеги на Русь. В ответ на это русские организовали серию походов в степь. Наиболее известен поход 1184 года, когда русские дружины победили половцев и взяли в плен хана Кобяка. Длительную борьбу русские князья вели и против Донского объединения Кончака. Одним из эпизодов этой борьбы был неудачный поход 1185 года князя Игоря Святославича Северского, послуживший темой "Слова о полку Игореве". Однако к середине 90-х годов XII века всплеск внешней активности половцев прекращается и в дальнейшем они участвуют лишь в междоусобицах русских князей в качестве наемников.
Половцы разгромлены и покорены монголо-татарами в XIII веке (часть их перешла в Венгрию).
23 апреля 1185 г., во вторник, из ворот Новгорода Северского выехал Игорь Святославович. Этот князь был праправнуком Ярослава Мудрого, и от роду ему шел тридцать четвертый год. Игорь был молод и искал славы.
23 апреля 1185 г., во вторник, из ворот Новгорода Северского выехал Игорь Святославович. Этот князь был праправнуком Ярослава Мудрого, и от роду ему шел тридцать четвертый год.
Игорь был молод и искал славы.
Из "Троубечка" [Трубчевска] в поход выступил брат Игоря Всеволод. Из Рыльска выехал племянник Игоря Святослав Ольгович. Из Путивля вышел сын Игоря Владимир, а из Чернигова от Ярослава Всеволодовича подошел в помощь полк, шедший под рукой "Ольстина. Олексича. Прохорова вноука".
Когда полки подошли к Северскому Донцу, "... тогда Игорь възре на светлое солнце и виде отъ чего тьмою вся своя воя прикрыты" ["Слово о пълку Игореве..."]. Это было солнечное затмение. Мужи игоревы поникли головами и сказали князю: "Се есть не на добро знамение". Этого не мог не понимать и сам Игорь, да только молодость взяла свое, и князь обратился к полкам с речью: "Хощу бо...копие приломити конець поля Половецкаго, съ вами, русици, хощу главу свою приложити, а любо испити шеломомь Дону". Скоро Игорь подошел к реке Оскол и два дня там стоял, ожидая брата Всеволода. Этот князь подходил к Осколу от Курска. Встретившись, русские полки подошли к реке "Салнице".
На берегу Сала Игоря встретили его "сторожи", ранее посланные в степь за языком. Они сообщили князю, что впереди ездят ратные люди в доспехах и надо либо спешить вперед, либо воротиться домой. И еще добавили сторожа князю: "Не наше есть время".
Игорь подумал с братией и решил, что вернуться без сражения срам, хуже смерти. И поехали полки через ночь в глубь степей к Дону. А в ту пору: "Уже бо беды его пасетъ птиць по дубию, влъци грозу въерожать по яругамъ, орли клектомъ, на кости звери зовуть, лисици брешуть на чръленыя щиты" ["Слово о пълку Игореве..."].
Наутро в пятницу русские всадники увидели полки половецкие. А впереди, за рекой "Сюоурлия", стояли жены и дети половцев.
Игорь стал со своим полком в центр, по правую руку поставил полк брата Всеволода, а по левую руку стал полк племянника Святослава Ольговича. Впереди Игоря стали его сын Владимир и черниговская помощь с "Ольстиномъ Кооуеве".
Перед русскими полками рассыпалась цепь стрелков.
От половцев выехали лучники и, пустив по стреле, ускакали.
И воины Святослава Ольговича, Владимира Игоревича и Ольстина пришпорили коней и помчались на половцев. Полки же Игоря и Всеволода, не смешивая рядов, двинулись следом.
Вскоре половцы дрогнули и побежали в вежи.
Русские дошли до веж и "ополонились".
В наступившей ночи князья собрались на совет Возникла идея в ночи отступить. Было известно, что половцы времени даром не теряли и сила у них собиралась немалая. Святослав Ольгович сказал, что его кони, гоняясь за половцами, устали и дорогой он отстанет. То же повторил и Всеволод.
Между тем занялась утренняя заря субботнего дня. В первых лучах солнца взорам русских князей предстало бесчисленное половецкое войско. Игорь, оглядывая ряды неприятеля, сказал братьям, что половцы собрали всех и "Кончака и Козоу. Боурновича и Токсобица Колобича и Етебича. и Терьтробича".
Русичи слезли с коней, говоря, что "убежать то можно, да черные люди [пехота] останутся, а то грех будет". И решили либо умереть, либо остаться живыми в одном месте.
Хотели русские воины, сражаясь пешими, дойти до Дона. А в то утро русские полки стояли на реке Каяле. Началась битва. Игоря ранили в руку, и она омертвела. А впереди его полка половцы ранили княжеского воеводу, и они же утащили его прочь с поля сражения. Воины Игоря опечалились.
Сеча шла весь субботний день. К вечеру в рядах русских было много раненых и убитых.
На рассвете следующего дня прочь с поля сражения побежали пришедшие из Чернигова "Ковоуеве". Игорь поскакал за ними верхом, желая вернуть. Поняв, что далеко отъехал от своих и узнан, князь снял с головы шлем и поспешил обратно к своему полку. А от бежавших вернулся лишь "Михалко Гюрговичь". Он узнал Игоря.
Вновь началось сражение. Игорь, сидя на коне, наблюдал, как бился с половцами его брат Всеволод. Полк Всеволода стал у озера в круг и молча яростно отбивал атаки степняков, прикрываясь червленными щитами и рубя неприятеля, что было сил.
Игорь пожелал скорее умереть, чем увидеть, как падет Всеволод. И тут Игорь вспомнил свой грех. Ранее князь взял на щит город Глебов у Переяславля, и живые в городе завидовали мертвым. Игорь вспомнил, как секли мужей и оскверняли жен, и решил, что на реке Каяле он искупает грех.
Действительно, Ольговичи едва ли не каждый год приводили на Русь половцев и, борясь с князьями, напускали кочевников на русские города и села и опустошали целые волости. И сам Игорь не раз наблюдал, как союзные Ольговичам половцы уводили в степь русский полон. Во многом несчастная битва на реке Каяле была искупительной жертвой Ольговичей, и рано или поздно трагедия должна была произойти, хотя сам Игорь с братом, племянником и сыном были менее всего в том повинны. Это была трагедия для всей Руси.
"Бишася день, бишася другыи, третьего дни къ полуднию падоша стязи Игоревы" ["Слово о пълку Игореве..."].
Сражение закончилось, и половцы, разобрав пленных, стали разъезжаться в вежи. Князь Игорь достался "Тарголове моужь" по имени "Чилбоукъ". Всеволода на поле сражения пленил "Романъ Кзичь". Святослава Ольговича в свою вежу повез "Елдечюкъ въ Водоурцевичехъ". Владимира Игоревича повез "Копти в Оулашевичихъ".
Там же, на поле сражения, Кончак поручился "по свата Игоря", указав на его рану. Чилбоук не посмел отказать хану.
Немногие из пришедших с Руси к реке Каяле сумели уйти со страшного поля. И все же, когда Святослав Всеволодович пришел из Корачева, где он собирал воинов для летнего похода на Дон, к Новгороду Северскому, Ольговичи сообщили старейшему брату о произошедшей трагедии.
Многие новости разносили купцы. Они были желанными гостями повсюду, и именно их свидетельства нередко были самыми свежими и достоверными.
Игорь Святославович был честолюбив и ушел в поход к Дону тайно, наверняка зная, что летом Святослав Всеволодович сам собирался выйти в степь со всей русской силой.
Когда Святослав Всеволодович в ладье из Новгорода Северского приплыл в Чернигов, его уже ожидал живой свидетель несчастного похода. Это был "Беловолодъ. Просовичь". Выслушав его рассказ, Святослав вздохнул, утер слезы и сказал, что дал ему господь "притомити поганыя" не смог удержать "оуности", а та своей горячностью "отвориша ворота на Роусьскоую землю".
А в ту пору по берегам реки Сейм "возмятошася городи". По всем волостям вокруг Чернигова, Новгорода Северского, Курска и Рыльска народ стал хватать князей и избивать их дружины. Те события походили на происходившие в Суздальской земле после гибели Боголюбского. И там, и тут земли остались без твердой княжеской власти, к тому же многие из простых [черных] людей не вернулись из похода, да еще вспомнились стародавние застарелые обиды на власть, и начались восстания.
Тушить пожар Святослав Всеволодович на Сейм отправил сыновей Олега и Владимира. А в Смоленск к Давиду Ростиславовичу Святослав послал сказать, чтобы шел князь на половцев, да постерег русскую землю. Давид спустился вниз по Днепру и стал у Треполья.
"Изрядил" свой полк в Чернигове и Ярослав Всеволодович.
А тем временем у половцев, возгордившихся победой над Игорем, шел спор: идти ли к Киеву (и за то выступал Кончак) или идти на Сейм, где жены и дети остались без защиты и был готовый полон. Боняк и Кза настаивали на походе на Сейм. В конце концов, силы половцев разделились на две, и Кончак подступил к Переяславлю, осадил город и день бился под его стенами. Сидевший в Переяславле Владимир Глебович [внук Долгорукого] был "дерзъ и кръпокъ. к рати". Князь выехал в поле с немногими дружинниками и стал биться с половцами. Когда из города увидели, что князя обступили отовсюду, ворота распахнулись, вышла помощь и князя "отяша". А Владимир уже был ранен тремя копьями.
Из Переяславля к Святославу Всеволодовичу и Давиду Ростиславовичу поспешили гонцы, прося помощи. Святослав послал к Давиду в Треполье. Стоявшие в том городе смоляне собрали вече и заявили князю, чтобы шли до Киева, и если надо, то сражались бы. А иных битв им не нужно "оуже ся есмы изнемогле". Но помощь к Переяславлю все же шла. Когда половцы увидели, что Днепр переходят полки, над которыми развивались стяги Святослава Всеволодовича и Рюрика Ростиславовича, они сняли осаду с Переяславля и двинулись в степь.
Отступая, половцы остановились у города Римов. И произошло несчастье. Горожане затворились в городе и сидели на деревянных городнях, глядя за ров на неприятеля. Две городни, представлявшие собой деревянные срубы, "летеста" с вала "к ратнымъ". Это был дурной знак, и горожан объял ужас.
Часть горожан, вышедшая из крепости и бившаяся по "Римьскомоу болотоу", сумела "избыша плена" [избежать плена]. Те же, кто сидел в городе, "вей взяти быша".
Помощь, которую просил Владимир Глебович, двигалась медленно, ибо Святослав и Рюрик "опоздися ожидающе Двда Смолняны", и Римову никто помочь не сумел.
А вторая половецкая орда под началом Кза пожгла острог вокруг Путивля и повоевала села по Сейму.
Но вернемся к князю Игорю Святославовичу. Половцы приставили к нему пятнадцать своих сыновей -- "сторожовъ". Кроме того, у князя было пять слуг.
Воли Игорю дали, сколько желал. Сторожа исполняли все его приказы, но следовали за князем повсюду неотступно.
Привезли Игорю и попа из "Роуси" со "стою слоужбою".
И ездил князь Игорь по степи с ястребом на плече или на руке, охотясь на дикую живность. А было ее в изобилии.
А над Сеймом на забороле крепостной стены в Путивле стояла супруга Игоря, княгиня Ярославна, и, плача и всматриваясь в неоглядные заречные дали, говорила: "О ветре, ветрило! Чему, господине, насильно вееши? Чему мычеши хиновьскые стрелкы на своею нетрудною крилую на моея лады вои? Мало ли ти бяшетъ горе подъ облакы веяти, лелеючи корабли на сине море? Чему, господине, мое веселие по ковылию развея".
Наступал новый день, и снова Ярославна выходила на заборола путивльского детинца и, плача, говорила: "О Днепре Словутицу! Ты пробилъ еси каменныя горы сквозе землю Половецкую. Ты лелеялъ еси на себе Святославли носады до плъку Кобякова. Възлелей, господине, мою ладу къ мне, а быхъ не слала къ нему слезъ на море рано".
И слезы Ярославны помогли Игорю. Среди половцев нашелся один по имени "Лаворъ". Этот человек предложил Игорю бежать на Русь. Князю мысль в сознание запала, но доверия к половцу у него не было.
Около Игоря находились его конюх и сын тысяцкого. Они и стали уговаривать князя пойти в Русь. Сказали Игорю и о том, что вернувшиеся из похода под Переяславль и Путивль половцы, по слухам, хотят убить князя и всю русь. И не будет Игорю с того "ни славы, ни живота".
Игорь тому поверил и "оуполошас" возвращения половцев с Руси.
С заходом солнца князь послал к "Лаврови" своего конюшего передать, чтобы тот с конем ждал Игоря за рекой "Тора".
Ночью сторожа Игоря напились "коумыза". Когда к Игорю подошел конюший и сказал, что "Лаворъ" его ждет за рекой, князь затрепетал и неизвестно, чего более было в его душе -- страха или нетерпения. Игорь перекрестился на образ и, подняв полог шатра, оказался под звездами.
Сторожа его, решив, что князь спит, безмятежно играли и веселились. Игорь перешел реку, сел на коня и пошел сквозь вежи.
Одиннадцать дней Игорь шел "пешь" до русского города Донца, в верховья Северского Донца. Ехать верхом по степи было слишком опасно. Князя могли заметить и поймать. И пришлось Игорю днем таиться по оврагам и двигаться, скрываясь в густой траве и в зарослях кустарника и приречных рощ, а ночью, ориентируясь по севшему солнцу, а быть может, и по звездам и луне, спешить к Донцу.
"А Игорь князь поскочи горнастаемъ къ тростию, и белымъ гоголемъ на воду, въвръжеся на бръзъ комонь и скочи съ него бусымъ влъкомъ, и потече къ лугу Донца, и полете соколомъ подъ мылами, избивая гуси и лебеди завтроку, и обеду, и ужине" ["Слово..."].
Из Донца Игорь Святославович приехал в Новгород Северский. И были возвращению князя искренне рады на Руси.
Однако города в посеймье волновались, и Игорь попросил помощи из Чернигова. Ярослав Всеволодович помощь обещал.
Скоро Игоря встречали в Чернигове, а спустя немного времени князь ехал по Боричеву спуску Киева "къ святей Богородици Пирогощеи". И были рады Игорю Святослав Всеволодович и сват Рюрик Ростиславович.
Борьба Руси с половцами. Междоусобицы.
К середине XI в. племена кипчаков, придя из Средней Азии, покорили все степные пространства от Яика (река Урал) до Дуная, включая север Крыма и Северный Кавказ.
Отдельные роды, или «колена», кипчаков объединялись в мощные племенные союзы, центрами которых стали примитивные города-зимовья. Ханы, возглавлявшие такие объединения, могли поднять в поход десятки тысяч воинов, спаянных родовой дисциплиной и представлявших страшную угрозу для соседних земледельческих народов. Русское название кипчаков - «половцы» - произошло, как считают, от древнерусского слова «полова» - солома, т. к. волосы у этих кочевников были светлыми, соломенного цвета.
Первое появление половцев на Руси
В1061 г. половцы впервые напали на русские земли и разбили войско переяславского князя Всеволода Ярославича. С этого времени в течение более полутора веков они непрерывно угрожали границам Руси. Эта небывалая по своим масштабам, продолжительности и ожесточению борьба заняла целый период русской истории. Она развернулась вдоль всей границы леса и степи - от Рязани и до предгорий Карпат. Проведя зиму у морских побережий (в Приазовье), половцы весной начинали кочевать к северу и в мае появлялись в лесостепных областях. Нападали они чаще осенью, чтобы поживиться плодами урожая, но вожди половцев, стремясь застать земледельцев врасплох, постоянно меняли тактику, и набега можно было ожидать в любое время года, в любом княжестве степного пограничья. Очень трудно было отразить нападения их летучих отрядов: они появлялись и исчезали внезапно, раньше, чем на месте оказывались княжеские дружины или ополчения ближайших городов. Обычно половцы не осаждали крепости и предпочитали разорять сёла, но перед крупными ордами этих кочевников нередко оказывались бессильными даже войска целого княжества.
До 90-х гг. XI в. летописи почти ничего не сообщают о половцах. Однако если судить по воспоминаниям Владимира Мономаха о своей молодости, приведённым в его «Поучении», то в течение всех 70-х и 80-х гг. XI в. на границе продолжалась «малая война»: бесконечные набеги, погони и стычки, иногда - с весьма крупными силами кочевников.
Наступление половцев
В начале 90-х гг. XI в. половцы, кочевавшие по обоим берегам Днепра, объединились для нового натиска на Русь. В1092 г. «рать велика бяше от половець и отовсюду». Кочевники захватили три города - Песочен, Переволока и Прилук, разорили множество сёл на обоих берегах Днепра. О том, был ли оказан какой-либо отпор степнякам, летописец красноречиво умалчивает.
На следующий год новый киевский князь Святополк Изяславич опрометчиво приказал арестовать половецких послов, чем дал повод для нового нашествия. Русское войско, выступившее навстречу половцам, было разбито у Треполя. При отступлении, переправляясь в спешке через разлившуюся от дождей реку Стугну, утонуло множество русских воинов, в том числе и переяславский князь Ростислав Всеволодович. Святополк бежал к Киеву, а огромные силы половцев осадили город торков, осевших с 50-х гг. XI в. по реке Роси, - Торческ. Киевский князь, собрав новое войско, попытался помочь торкам, но снова был разбит, понеся ещё большие потери. Торческ оборонялся героически, но в конце концов в городе кончились запасы воды, он был взят степняками и сожжён. Всё его население угнали в рабство. Половцы вновь разорили окрестности Киева, захватив тысячи пленных, но левобережье Днепра им, по всей видимости, ограбить не удалось; его защитил княживший в Чернигове Владимир Мономах.
В1094 г. Святополк, не имея сил бороться с врагом и надеясь получить хотя бы временную передышку, попытался заключить с половцами мир, женившись на дочери хана Тугоркана - того, чьё имя создатели былин за столетия переделали в «Змея Тугарина» или «Тугарина Змеевича». В том же году Олег Святославич из рода черниговских князей с помощью половцев выгнал Мономаха из Чернигова в Переяславль, отдав на разграбление союзникам окрестности родного города.
Зимой1095 г. под Переяславлем дружинники Владимира Мономаха уничтожили отряды двух половецких ханов, а в феврале войска переяславского и киевского князей, ставших с тех пор постоянными союзниками, совершили первый поход в степь. Черниговский князь Олег уклонился от совместных действий и предпочёл заключить мир с врагами Руси.
Летом война возобновилась. Половцы долго осаждали городок Юрьев на реке Роси и вынудили жителей бежать из него. Город был сожжён. Мономах на восточном берегу успешно оборонялся, одержав несколько побед, но сил явно не хватало. Половцы наносили удары в самых неожиданных местах, а черниговский князь установил с ними совершенно особые отношения, надеясь укрепить собственную независимость и обезопасить своих подданных за счёт разорения соседей.
В1096 г. Святополк и Владимир, вконец разъярённые предательским поведением Олега и его «величавыми» (т. е. гордыми) ответами, выгнали его из Чернигова и осадили в Стародубе, но в это время крупные силы степняков начали наступление по обоим берегам Днепра и сразу прорвались к столицам княжеств. Хан Боняк, возглавлявший приазовских половцев, налетел на Киев, а Куря и Тугоркан осадили Переяславль. Войска князей-союзников, заставив всё-таки Олега просить пощады, ускоренным маршем направились к Киеву, но, не застав там Боняка, который ушёл, избегая столкновения, переправились через Днепр у Заруба и 19 июля неожиданно для половцев появились под Переяславлем. Не давая возможности противнику построиться для боя, русские воины, перейдя вброд речку Трубеж, ударили по половцам. Те, не дожидаясь схватки, побежали, погибая под мечами преследователей. Разгром был полный. В числе убитых оказался и тесть Святополка - Тугоркан.
Но в эти же дни половцы едва не захватили Киев: Боняк, убедившись, что войска русских князей ушли на левый берег Днепра, вторично подошёл к Киеву и на рассвете попытался внезапно ворваться в город. Долго потом вспоминали половцы, как раздосадованный хан саблей сёк створки ворот, захлопнувшиеся перед самым его носом. На этот раз половцы сожгли княжескую загородную резиденцию и разорили Печерский монастырь - важнейший культурный центр страны. Срочно возвратившиеся на правый берег Святополк и Владимир преследовали Боняка за Рось, до самого Южного Буга.
Кочевники почувствовали силу русских. С этого времени к Мономаху начинают приходить на службу из степи торки и другие племена, а также отдельные половецкие роды. В такой обстановке необходимо было быстрее объединить в борьбе со степными кочевниками усилия всех русских земель, как это было при Владимире Святославиче и Ярославе Мудром, но наступали иные времена - эпоха междукняжеских войн и политической раздробленности. Любечский съезд князей в1097 г. не привёл к согласию; в начавшейся после него усобице приняли участие и половцы.
Объединение русских князей для отпора половцам
Лишь в1101 г. князья южнорусских земель помирились между собой и уже на следующий год «умыслиша дерзнути на половце и пойти в земли их». Весной1103 г. Владимир Мономах приехал к Святополку в Долобск и убедил его выступить в поход до начала полевых работ, когда половецкие кони после зимовки ещё не успели набраться сил и не способны уйти от погони.
Объединённое войско семи русских князей в лодьях и на конях по берегу Днепра двигалось до порогов, откуда повернуло вглубь степи. Узнав о движении противника, половцы выслали дозор - «сторожу», но русская разведка «устерегла» и уничтожила её, что позволило русским полководцам в полной мере использовать внезапность. Не готовые к бою половцы при виде русских обратились в бегство, несмотря на своё огромное численное превосходство. При преследовании под русскими мечами погибло двадцать ханов. В руки победителей попала огромная добыча: пленники, стада, кибитки, оружие. Было освобождено множество русских пленных. Одной из двух основных половецких группировок был нанесён тяжёлый удар.
Но в1107 г. Боняк, сохранивший свои силы, осадил Лубен. Сюда же подошли и войска других ханов. Русскому войску, в состав которого на этот раз входили и черниговцы, вновь удалось застигнуть врага врасплох. 12 августа, внезапно появившись перед половецким лагерем, русские с боевым кличем устремились в атаку. Не пытаясь оказать сопротивление, половцы бежали.
После такого разгрома война переместилась на территорию противника - в степь, но предварительно в его ряды был внесён раскол. Зимой Владимир Мономах и Олег Святославич съездили к хану Аепе и, заключив с ним мир, породнились, женив своих сыновей Юрия и Святослава на его дочерях. В начале зимы1109 г. воевода Мономаха Дмитр Иворович дошёл до самого Дона и там захватил «тысячу веж» - половецких кибиток, чем расстроил военные планы половцев на лето.
Второй большой поход на половцев, душой и организатором которого снова стал Владимир Мономах, был предпринят весной1111 г. Воины выступили ещё по снегу. Пехота до реки Хорол ехала в санях. Далее шли на юго-восток, «минуя многие реки». Спустя четыре недели русское войско вышло к Донцу, облачилось в доспехи и отслужило молебен, после чего направилось к столице половцев - Шаруканю. Жители города не решились сопротивляться и вышли с дарами. Находившиеся здесь русские пленники были освобождены. Днём позже был сожжён половецкий город Сугров, после чего русское войско двинулось в обратный путь, со всех сторон окружённое усиливавшимися половецкими отрядами. 24 марта половцы заступили путь русским, но были отброшены. Решающая битва произошла в марте на берегу небольшой реки Сальницы. В тяжёлом сражении полки Мономаха прорвали половецкое окружение, дав возможность русскому войску благополучно уйти. Были захвачены пленные. Половцы не преследовали русских, признав свою неудачу. К участию в этом походе, самом значительном из всех совершённых им, Владимир Всеволодович привлёк множество духовенства, придав ему характер крестового, и добился своего. Слава о победе Мономаха дошла «даже и до Рима».
Однако силы половцев еще далеко не были сломлены. В1113 г., узнав о смерти Святополка, Аепа и Боняк сразу же попытались проверить на прочность русскую границу, осадив крепость Вырь, но, получив сведения о подходе переяславского войска, сразу же бежали - сказывался психологический перелом в войне, достигнутый во время похода1111 г.
В 1113-1125 гг., когда в Киеве княжил Владимир Мономах, борьба с половцами проходила исключительно на их территории. Последовавшие один за другим победоносные походы окончательно сломили сопротивление кочевников. В1116 г. войско под командованием Ярополка Владимировича - постоянного участника отцовских походов и признанного военачальника - разгромило кочевья донских половцев, взяв три их города и приведя множество пленников.
Рухнуло половецкое господство в степях. Началось восстание подвластных кипчакам племён. Два дня и две ночи жестоко «секлись» с ними у Дона торки и печенеги, после чего, отбившись, отошли. В1120 г. Ярополк ходил с войском далеко за Дон, но никого не встретил. Степи были пусты. Половцы перекочевали на Северный Кавказ, в Абхазию, к Каспию.
Спокойно жилось в те годы русскому пахарю. Отодвинулась на юг русская граница. Поэтому летописец одной из главных заслуг Владимира Мономаха считал то, что он «наипаче же бестрашен поганым» - его более, чем кого-либо из русских князей, боялись язычники-половцы.
Возобновление половецких набегов
Со смертью Мономаха половцы воспрянули духом и сразу же попытались пленить торков и ограбить пограничные русские земли, но были разгромлены Ярополком. Однако после смерти Ярополка Мономашичи (потомки Владимира Мономаха) были отстранены от власти Всеволодом Ольговичем - другом половцев, умевшим держать их в руках. Был заключён мир, и со страниц летописей на некоторое время исчезают известия о половецких набегах. Теперь половцы появлялись в качестве союзников Всеволода. Разоряя всё на своём пути, они ходили с ним в походы против галицкого князя и даже на поляков.
После Всеволода Киевский стол (княжение) достался Изяславу Мстиславичу, внуку Мономаха, но теперь «половецкую карту» стал активно разыгрывать его дядя - Юрий Долгорукий. Решив заполучить Киев любой ценой, этот князь, зять хана Аепы, пять раз приводил к Киеву половцев, подвергая разграблению даже окрестности своего родного Переяславля. В этом ему активно помогали его сын Глеб и свояк Святослав Ольгович, второй зять Аепы. В конце концов Юрий Владимирович утвердился в Киеве, но долго княжить ему не пришлось. Менее чем через три года киевляне его отравили.
Заключение союза с некоторыми племенами половцев вовсе не означало прекращения набегов их собратьев. Конечно, масштабы этих набегов не шли ни в какое сравнение с нападениями второй половины XI в., но русские князья, всё более и более занятые усобицами, не могли организовать надёжную единую оборону своих степных границ. В такой обстановке оказались незаменимыми поселённые по реке Роси торки и другие мелкие кочевые племена, находившиеся в зависимости от Киева и носившие общее название «чёрные клобуки» (т. е. шапки). С их помощью воинственные половцы были разбиты в 1159 и 1160 гг., а в1162 г., когда «половци мнози», нагрянув к Юрьеву, захватили там множество торкских кибиток, сами торки, не дожидаясь русских дружин, стали преследовать налётчиков и, догнав, отбили пленников да ещё захватили в плен более 500 половцев.
Постоянные усобицы практически свели на нет результаты победоносных походов Владимира Мономаха. Мощь кочевых орд слабела, но и русская военная сила дробилась - это уравнивало обе стороны. Однако прекращение наступательных действий против кипчаков позволило им вновь скопить силы для натиска на Русь. К 70-м гг. XII в. в донской степи снова сложилось крупное государственное образование во главе с ханом Кончаком. Осмелевшие половцы начали грабить купцов на степных шляхах (путях) и по Днепру. Активность половцев возросла и на границах. Одно их войско разгромил новгород-северский князь Олег Святославич, зато под Переяславлем они разбили отряд воеводы Шварна.
В1166 г. киевский князь Ростислав послал отряд воеводы Володислава Ляха для сопровождения купеческих караванов. Вскоре Ростислав для охраны торговых путей мобилизовал силы десяти князей.
После смерти Ростислава киевским князем стал Мстислав Изяславич, и уже под его руководством в1168 г. был организован новый большой поход в степь. Ранней весной на призыв Мстислава «поискати отець своих и дед своих пути, и своее чести» откликнулось 12 влиятельных князей, в том числе и Ольговичи (потомки князя Олега Святославича), временно рассорившиеся со степной роднёй. Половцев предупредил раб-перебежчик по прозвищу Кощей, и они бежали, бросая «вежи» с семьями. Узнав об этом, русские князья устремились в погоню и захватили кочевья в устье реки Орели и по реке Самаре, а самих половцев, догнав у Чёрного леса, прижали к нему и перебили, почти не понеся потерь.
В1169 г. две орды половцев одновременно по обоим берегам Днепра подошли к Корсуню на реке Роси и Песочену под Переяславлем, и каждая затребовала к себе киевского князя для заключения мирного договора. Недолго думая, князь Глеб Юрьевич помчался в Переяславль, где тогда правил его 12-летний сын. Стоявшие же под Корсунем приазовские половцы хана Тоглыя, едва узнав, что Глеб переправился на левый берег Днепра, немедленно ринулись в набег. Обойдя укреплённую линию на реки Роси, они разорили окрестности городков Полонного, Семыча и Десятинного в верхнем течении Случи, где население чувствовало себя в безопасности. Свалившиеся как снег на голову степняки разграбили сёла и погнали пленников в степь.
Заключив мир у Песочена, Глеб по дороге к Корсуню узнал, что там уже никого нет. Войска с ним было мало, да ещё часть воинов пришлось послать на перехват вероломных кочевников. Отбивать пленников Глеб послал младшего брата Михалко и воеводу Володислава с полутора тысячами служилых кочевников-берендеев да сотней переяславцев.
Найдя след половецкого набега, Михалко и Володислав, проявив поразительное полководческое мастерство, в трёх последовательных боях не только отбили пленников, но и разгромили противника, превосходившего их как минимум в десять раз. Успех был обеспечен также умелыми действиями разведки берендеев, лихо уничтожившей половецкий дозор. В результате была разгромлена орда численностью более 15 тыс. всадников. В плен попало полторы тысячи половцев.
Через два года Михалко и Володислав, действуя в сходных условиях по такой же схеме, снова разбили половцев и спасли от неволи 400 пленников, но эти уроки половцам впрок не шли: на смену погибшим искателям лёгкой поживы из степи появлялись всё новые. Редкий год проходил без крупного набега, отмеченного летописью.
В1174 г. впервые отличился молодой новгород-северский князь Игорь Святославич. Ему удалось перехватить у переправы через Ворсклу возвращавшихся из набега ханов Кончака и Кобяка. Напав из засады, он разгромил их орду, отбив пленников.
В1179 г. половцы, которых привёл Кончак - «злу начальник», - разорили окрестности Переяславля. Летопись отмечала, что при этом набеге погибло особенно много детей. Однако враг смог уйти безнаказанно. А на следующий год по приказу своего родственника, нового киевского князя Святослава Всеволодовича, Игорь уже сам водил половцев Кончака и Кобяка в поход на Полоцк. Ещё раньше Святослав использовал половцев в короткой войне с суздальским князем Всеволодом. С их помощью он также рассчитывал выбить из Киева Рюрика Ростиславича - своего соправителя и соперника, но потерпел жестокое поражение, причём Игорь и Кончак бежали с поля боя по реке в одной лодке.
В1184 г. половцы напали на Киев в необычное время - в конце зимы. В погоню за ними киевские соправители направили своих вассалов. Святослав послал новгород-северского князя Игоря Святославича, а Рюрик - переяславского князя Владимира Глебовича. Торков вели их вожди - Кунтувдый и Кулдюр. Оттепель спутала планы половцев. Разлившаяся речка Хирия отрезала кочевников от степи. Здесь и настиг их Игорь, который накануне отказался от помощи киевских князей, чтобы не делиться добычей, и на правах старшего заставил Владимира повернуть домой. Половцы были разгромлены, и множество их утонуло, пытаясь переправиться через разбушевавшуюся реку.
Летом того же года киевские соправители организовали большой поход в степь, собрав под свои знамена десять князей, но из Ольговичей к ним не присоединился никто. Лишь Игорь промышлял где-то самостоятельно с братом и племянником. Старшие князья спускались с основным войском по Днепру в насадах (судах), а по левому берегу двигался отряд из дружин шести молодых князей под командой переяславского князя Владимира, усиленный двумя тысячами берендеев. Кобяк, приняв этот авангард за всё русское войско, напал на него и очутился в ловушке. 30 июля он был окружён, пленён и позже казнён в Киеве за свои многочисленные клятвопреступления. Казнь знатного пленника была делом неслыханным. Это обострило отношения Руси с кочевниками. Ханы поклялись отомстить.
В феврале следующего,1185 г. к границам Руси подошёл Кончак. О серьёзности намерений хана свидетельствовало наличие в его войске мощной метательной машины для штурма больших городов. Хан надеялся использовать раскол среди русских князей и вступил в переговоры с черниговским князем Ярославом, но в это время был обнаружен переяславской разведкой. Быстро собрав свои рати, Святослав и Рюрик внезапно напали на лагерь Кончака и рассеяли его войско, захватив имевшийся у половцев камнемёт, но Кончаку удалось бежать.
Святослав не был удовлетворён результатами победы. Главная цель не была достигнута: Кончак уцелел и на свободе продолжал вынашивать планы мести. Великий князь задумал летом идти на Дон и потому, как только подсохли дороги, отправился собирать войска в Корачев, а в степь - для прикрытия или разведки - направил отряд под командой воеводы Романа Нездиловича, который должен был отвлечь на себя внимание половцев и тем самым помочь Святославу выиграть время. После разгрома Кобяка чрезвычайно важно было закрепить прошлогодний успех. Появилась возможность надолго, как при Мономахе, обезопасить южную границу, нанеся поражение и второй, главной группировке половцев (первую возглавлял Кобяк), но эти планы нарушил нетерпеливый родственник.
Игорь, узнав о весеннем походе, высказал горячее желание принять в нём участие, но был не в состоянии этого сделать из-за сильной распутицы. В прошлом году он, его брат, племянник и старший сын вышли в степь одновременно с киевскими князьями и, пользуясь тем, что половецкие силы были отвлечены к Днепру, захватили кое-какую добычу. Теперь же он не мог смириться с тем, что главные события произойдут без него, и, зная о рейде киевского воеводы, надеялся повторить прошлогодний опыт. Но вышло иначе.
Войско новгород-северских князей, вмешавшихся в вопросы большой стратегии, оказалось один на один со всеми силами Степи, где не хуже русских понимали всю важность наступившего момента. Оно было расчётливо завлечено половцами в ловушку, окружено и после героического сопротивления на третий день битвы практически полностью уничтожено. Все князья уцелели, но попали в плен, и половцы рассчитывали получить за них крупный выкуп.
Половцы не замедлили использовать свой успех. Хан Гза (Гзак) напал на города, расположенные по берегам Сейма; ему удалось прорвать внешние укрепления Путивля. Кончак, желая отомстить за Кобяка, пошёл на запад и осадил Переяславль, оказавшийся в очень тяжёлом положении. Город спасла киевская помощь. Кончак выпустил добычу, но, отступая, захватил городок Римов. Хан Гза был разбит сыном Святослава Олегом.
Половецкие набеги, главным образом на Поросье (область по берегам реки Роси), чередовались с русскими походами, но из-за сильных снегов и морозов зимний поход1187 г. не удался. Лишь в марте воевода Роман Нездилович с «чёрными клобуками» совершил успешный рейд за Нижний Днепр и захватил «вежи» в то время, когда половцы ушли в набег на Дунай.
Угасание половецкой мощи
К началу последнего десятилетия XII в. война половцев с русскими стала затихать. Лишь обиженный Святославом торческий хан Кунтувдый, переметнувшись к половцам, смог вызвать несколько мелких набегов. В ответ на это правивший в Торческе Ростислав Рюрикович дважды совершил хотя и удачные, но самовольные походы на половцев, чем нарушил едва установившийся и ещё непрочный мир. Исправлять положение и снова «закрывать ворота» пришлось престарелому Святославу Всеволодовичу. Благодаря этому половецкая месть не удалась.
А после смерти киевского князя Святослава, последовавшей в1194 г., половцы втянулись в новую череду русских усобиц. Они участвовали в войне за владимирское наследство после гибели Андрея Боголюбского и ограбили храм Покрова на Нерли; неоднократно нападали на рязанские земли, хотя часто бывали биты рязанским князем Глебом и его сыновьями. В1199 г. в войне с половцами в первый и последний раз принимал участие владимиро-суздальский князь Всеволод Юрьевич Большое Гнездо, ходивший с войском в верховья Дона. Впрочем, его поход был больше похож на демонстрацию владимирской силы строптивым рязанцам.
В начале XIII в. в действиях против половцев отличился волынский князь Роман Мстиславич, внук Изяслава Мстиславича. В1202 г. он сверг своего тестя Рюрика Ростиславича и, едва став великим князем, организовал успешный зимний поход в степь, освободив много русских пленников, захваченных ранее во время усобиц.
В апреле1206 г. удачный рейд против половцев совершил рязанский князь Роман «с братиею». Им были захвачены большие стада и освобождены сотни пленников. Это был последний поход русских князей на половцев. В1210 г. те снова ограбили окрестности Переяславля, взяв «полону много», но тоже в последний раз.
Самым же громким событием того времени на южной границе стало пленение половцами переяславского князя Владимира Всеволодовича, до того княжившего в Москве. Узнав о приближении к городу половецкого войска, Владимир выступил ему навстречу и в упорном и тяжёлом бою потерпел поражение, но всё же предотвратил набег. Более летописи не упоминают о каких-либо военных действиях между русскими и половцами, если не считать продолжавшегося участия последних в русских усобицах.
Значение борьбы руси с половцами
В результате полуторавекового вооружённого противостояния Руси и кипчаков русская оборона перемолола военные ресурсы этого кочевого народа, бывшего в середине XI в. не менее опасным, чем гунны, авары или венгры. Это лишило половцев возможности вторгнуться на Балканы, в Центральную Европу или в пределы Византийской империи.
В начале XX в. украинский историк В.Г. Ляскоронский писал: «Походы русских в степь велись главным образом в силу давней, путём долгого опыта осознанной необходимости активных действий против степняков». Он же отметил различия в походах Мономашичей и Ольговичей. Если князья Киева и Переяславля действовали в общерусских интересах, то походы чернигово-северских князей совершались лишь ради наживы и мимолётной славы. У Ольговичей были свои, особые отношения с донецкими половцами, и даже воевать с ними они предпочитали «по-свойски», чтобы ни в чём не попасть под киевское влияние.
Огромное значение имело то, что на русскую службу привлекались мелкие племена и отдельные роды кочевников. Они получили общее название «чёрные клобуки» и обычно верно служили Руси, охраняя её границы от своих воинственных сородичей. Как считают некоторые историки, их служба также отразилась в некоторых поздних былинах, а приёмы боя этих кочевников обогатили русское военное искусство .
Многих жертв стоила Руси борьба с половцами. От постоянных набегов обезлюдели огромные пространства плодородных лесостепных окраин. Местами даже в городах оставались лишь те же служилые кочевники - «псари да половцы». По подсчётам историка П.В. Голубовского, с 1061 по1210 г. кипчаки совершили 46 значительных походов на Русь, из них 19 - на Переяславское княжество, 12 - на Поросье, 7 - на Северскую землю, по 4 - на Киев и Рязань. Количество же мелких нападений не поддаётся учёту. Половцы серьёзно подорвали русскую торговлю с Византией и странами Востока. Однако, не создав настоящего государства, они были не в состоянии покорить Русь и лишь грабили её.
Борьба с этими кочевниками, длившаяся полтора столетия, оказала значительное влияние на историю средневековой Руси. Известный современный историк В. В. Каргалов считает, что многие явления и периоды русского средневековья нельзя рассматривать, не учитывая «половецкий фактор». Массовый исход населения из Приднепровья и всей Южной Руси на север во многом предопределил будущее разделение древнерусской народности на русских и украинцев.
Борьба с кочевниками надолго сохраняла единство Киевской державы, «реанимировав» её при Мономахе. Даже ход обособления русских земель во многом зависел от того, насколько они были защищены от угрозы с юга.
Судьба половцев, которые с XIII в. начали вести оседлый образ жизни и принимать христианство , похожа на судьбу других кочевников, вторгавшихся в причерноморские степи. Новая волна завоевателей - монголо-татар - поглотила их. Они попытались противостоять общему врагу вместе с русскими, но были разгромлены. Уцелевшие половцы вошли в состав монголо-татарских орд, при этом были истреблены все, кто оказывал сопротивление.
Междоусобные войны русских князей XI-XIII веков
Велика и могущественна была Русь во времена Владимира Святого и Ярослава Мудрого, но внутренний мир, утвердившийся при Владимире и не без труда сбережённый его преемником, сохранялся, увы, недолго. Князь Ярослав обрёл отеческий престол в жестокой междоусобной борьбе. Помня это, он предусмотрительно составил завещание, в котором чётко и ясно определил наследственные права своих сыновей, дабы не повторились впредь смутные времена первых лет его княжения. Всю Русскую землю великий князь передал пяти сыновьям, разделив её на «уделы» и определив, кому из братьев в каком княжить. Старший сын Изяслав получил Киевскую и Новгородскую земли с обеими столицами Руси. Следующий по старшинству, Святослав, вокняжился в землях Черниговской и Муромской, которые тянулись от Днепра до Волги по течению Десны и Оки; ему же отошла далёкая Тмутаракань, издавна связанная с Черниговом. Всеволод Ярославич наследовал пограничную со степью Переяславскую землю - «золотое оплечье Киева», а также дальнюю Ростово-Суздальскую землю. Вячеслав Ярославич довольствовался скромным престолом в Смоленске. Игорь же стал править на Волыни и в Карпатской Руси. В Полоцкой земле, как и при жизни Ярослава, остался княжить двоюродный племянник Ярославичей Всеслав Брячиславич.
По замыслу Ярослава Мудрого этот раздел вовсе не означал распада Руси на отдельные владения. Братья получали свои княжения скорее как наместничества, на время, и должны были чтить старшего брата Изяслава, унаследовавшего великое княжение, «в отца место». Все же братья вкупе должны были блюсти единство Русской земли, оберегать её от пришлых врагов и пресекать попытки междоусобных распрей. Русь тогда мыслилась Рюриковичами как их общее родовое владение, где старший в роде, являясь великим князем, выступал верховным распорядителем.
К чести своей, братья Ярославичи почти два десятилетия жили, руководствуясь отцовым завещанием, сохраняя единство Русской земли и защищая её рубежи. В1072 г. Ярославичи продолжили законотворческую деятельность своего отца. Ряд законов под общим названием «Правда Ярославичей» дополнял и развивал статьи «Русской Правды» Ярослава Мудрого. Была запрещена кровная месть; к смертной казни приговаривали только за особо тяжкие преступления.
Русские законы того времени не знали ни телесных наказаний, ни пыток, чем выгодно отличались от порядков в других странах христианского мира. Однако совместное законотворчество оказалось последним общим делом трёх Ярославичей. Год спустя Святослав, тяготясь своим положением правителя удела, пусть и немалого, и утратив почтение к старшему брату, силой отнял у Изяслава великое княжение. Злосчастный Изяслав оставил Русь и пустился в безрадостные странствования по Европе в тщетных поисках поддержки. Он просил помощи и у германского императора, и у Папы римского, лишился своей казны в землях польского короля и только после смерти Святослава в1076 г. смог вернуться на Русь. Мягкосердечный Всеволод Ярославич великодушно возвратил старшему брату его законное великое княжение, заглаживая прежнюю свою вину перед ним: ведь он не помешал Святославу попрать отцово завещание. Но ненадолго обрёл Изяслав Ярославич великое княжение. Не было прежнего спокойствия в Русской земле: подняли меч на своего дядю и великого князя племянники - князья Олег Святославич и Борис Вячеславич. В1078 г. в битве на Нежатиной Ниве близ Чернигова Изяслав разгромил мятежников, но и сам пал в сражении. Великим князем стал Всеволод, однако все 15 лет его княжения (1078-1093 гг.) прошли в непрестанных междоусобных бранях, главным виновником которых был энергичный и жестокий князь Олег Святославич, получивший прозвище Гориславич.
Но неужто лишь злая воля сына Святослава и ему подобных крамольников стала причиной кровавых смут на Руси? Конечно, нет. Беда гнездилась в самой ярославовой удельной системе, которая не могла уже удовлетворять разросшийся род Рюриковичей. Не было ясного, чёткого порядка ни в распределении уделов, ни в их наследовании. Каждая ветвь рода - Изяславичи, Святославичи, Игоревичи и т. д. - могла считать себя ущемлённой и требовать передела княжений в свою пользу. Не менее запутанным было и наследственное право. По старинному обычаю наследовать княжение должен был старший в роде, но вместе с христианством на Русь приходит и византийское право, признающее наследование власти только за прямым потомством: сын должен наследовать отцу, минуя иных родичей, пусть и старших. Противоречивость наследственных прав, неопределённость и запутанность уделов - вот естественная питательная среда, взрастившая и Олега Гориславича, и многих ему подобных.
Кровавые беды Русской земли, происходившие от междоусобиц, усугублялись непрестанными набегами половцев, к выгоде своей умело использовавших распри русских князей. Иные князья и сами, беря половцев в союзники, приводили их на Русь.
Постепенно многие князья одумались и стали искать способ прекращения распрей. Особенно заметная роль в этом принадлежала сыну Всеволода Ярославича Владимиру Мономаху. По его предложению в1097 г. князья съехались в Любеч на первый княжеский съезд. Съезд этот рассматривался Мономахом и другими князьями как средство, которое позволит достигнуть общего согласия и отыскать способ предотвращения дальнейших междоусобиц. На нём было принято важнейшее решение, гласившее: «Каждый да держит отчину свою». Простые эти слова несли в себе великий смысл. «Отчина» - это наследственное владение, передаваемое от отца к сыну. Таким образом, каждый князь превращался из наместника, всегда готового оставить свой удел ради более почётного княжения, в постоянного и наследственного его обладателя. Закрепление уделов как непосредственных отчин было призвано удовлетворить все враждовавшие ветви обширного рода Рюриковичей, внести надлежащий порядок в удельную систему. Будучи отныне уверены в своих правах на наследственные владения, князья должны были бы прекратить прежнюю вражду. На это и рассчитывали устроители Любечского княжеского съезда.
Он действительно стал поворотным в русской истории, ибо знаменовал перелом в распределении земельной собственности на Руси. Если ранее Русская земля была общеродовым владением всех Рюриковичей, которым распоряжался великий князь, то теперь Русь превращалась в совокупность наследственных княжеских владений. С этого времени князья в своих княжествах - уже не наместники волею великого князя, как повелось со времён Владимира Святого, но полновластные хозяева-правители. Власть же киевского князя, утратившего таким образом своё прежнее право распределять уделы-наместничества по всей Русской земле, неизбежно теряла своё общерусское значение. Так Русь вступала в исторический период, важнейшей особенностью которого являлась политическая раздробленность. Через этот период в той или иной мере прошли многие страны Европы и Азии.
Но в состоянии раздробленности Русь оказалась отнюдь не сразу после Любечского съезда. Необходимость объединения всех сил против половецкой опасности и могучая воля Владимира Мономаха на время отодвинули неизбежное. В первые десятилетия XII в. Русь переходит в наступление против половцев, нанося им сокрушительные поражения. В период княжения в Киеве Владимира Мономаха (1113-1125 гг.) и его сына Мстислава Великого (1125-1132 гг.), казалось, вернулись времена Владимира Святого и Ярослава Мудрого. Вновь единая и могучая Русь победоносно сокрушает врагов своих, а великий князь из Киева зорко следит за порядком в Русской земле, нещадно карая мятежных князей… Но не стало Мономаха, ушёл из жизни Мстислав, и с1132 г., как сказано в летописи, «раздрашася вся Русская земля». Прежние уделы, став наследственными «отчинами», постепенно превращаются в самостоятельные княжества, почти независимые государства, правители которых, дабы возвысить себя вровень с князьями киевскими, начинают также именоваться «великими князьями».
В середине XII в. междоусобицы достигли невиданной остроты, и число их участников многократно возросло вследствие дробления княжеских владений. В то время на Руси было 15 княжеств и отдельных земель; в следующем столетии, накануне нашествия Батыя, - уже 50, а в годы правления Ивана Калиты количество княжеств различного ранга перевалило за две с половиной сотни. Со временем они мельчали, дробились между наследниками и слабели. Недаром говорилось, что «в Ростовской земле у семи князей один воин, и в каждом селе - по князю». Подраставшее мужское поколение требовало у отцов и дедов отдельных владений. И чем меньше становились княжества, тем больше гонора и притязаний появлялось у владельцев новых уделов: всякий «владетельный» князь стремился захватить «кусок» пожирнее, предъявляя все мыслимые и немыслимые права на земли своих соседей. Как правило, междоусобицы шли за большее по территории или в крайнем случае более «престижное» княжество. Жгучее желание возвыситься и гордыня, происходящая от сознания собственной политической самостоятельности, толкали князей на братоубийственную борьбу, в ходе которой непрерывные военные действия разобщали и разоряли русские земли.
после кончины Мстислава Великого от Киева отпадает одно княжество за другим. В1135 г. началась многолетняя усобица в Южной Руси: то из далёкой Ростово-Суздальской земли появится
Юрий Владимирович Долгорукий и захватит Переяславское княжество, то черниговский князь Всеволод Ольгович явится с любезными ему половцами, «воюючи сёла и города… и люди секуще».
1136 год ознаменовался настоящим политическим переворотом в Новгороде Великом: князя Всеволода Мстиславича «мужи новгородские» обвинили в трусости, нерадивом отношении к обороне города, а также в том, что годом раньше хотел он сменить Новгород на более почётный Переяславль. Два месяца князь, его дети, жена и тёща находились под стражей, после чего были изгнаны. С этого времени новгородское боярство само стало приглашать к себе князей и окончательно освободилось от власти Киева.
Основной тогдашний противник ростово-суздальского князя, волынский князь Изяслав Мстиславич, в одном из писем к венгерскому королю дал яркую политическую характеристику Долгорукому: «Князь Юрий силён, а Давыдовичи и Ольговичи (сильные княжеские ветви дома Рюриковичей. - Прим. ред.) с ним суть, ещё и дикие половцы с ним, и тех он золотом приводит». Начиная с1149 г. Долгорукий трижды занимал киевский престол. В свою очередь князь Изяслав, находившийся в союзе со смоленскими князьями и зачастую прибегавший к помощи наёмников из Польши и Венгрии, с не меньшим упорством стремился изгнать Юрия из Киева. Разорительная война шла с переменным успехом, из рук в руки переходили Киев и Курск, Переяславль и Туров, Дорогобуж, Пинск и другие города. Киевляне же, подобно новгородцам, пытались играть на противоречиях между князьями, стремясь сохранить права самоуправления и независимость своего города. Однако это им не всегда удавалось.
Развязка многолетней драмы наступила в1154 г., когда один за другим ушли в мир иной соправители Киева и Киевской земли Изяслав Мстиславич и его дядя Вячеслав. В следующем году Юрий Долгорукий обратился к вокняжившемуся в Киеве Изяславу Давыдовичу со словами: «Мне отчина Киев, а не тебе». По словам летописи, Изяслав благоразумно ответствовал грозному сопернику, «умоляя его и кланяясь»: «Не причиняй мне зла, а вот тебе Киев». Долгорукий занял город. Наконец-то он оказался на вожделенном «столе отцов своих и дедов, и приняла его с радостию вся земля Русская», утверждал летописец. По тому, как отреагировали киевляне на неожиданную кончину Юрия после пира у киевского боярина Петрилы (горожане камня на камне не оставили от загородной и городской усадеб князя), смело можно сделать вывод - летописец лукавил, убеждая читателя в том, что Юрия встречали «с радостию великою и почётом».
Сын и преемник Юрия Андрей Боголюбский перенёс свою столицу во Владимир-на-Клязьме и сменил политические ориентиры. Междоусобицы разгорелись с новой силой, но главным для сильнейшего русского князя стало не обладание Киевом, а укрепление собственного княжества; южнорусские интересы отходят для него на второй план, что и оказалось гибельно для Киева в политическом отношении.
В 1167-1169 гг. в Киеве княжил волынский князь Мстислав Изяславич. Андрей Боголюбский начал с ним войну и во главе одиннадцати князей подошёл к городу. Мстислав Изяславич бежал на Волынь, во Владимир, а победители в течение двух дней грабили Киев - «Подолие и Гору, и монастыри, и Софию, и Десятинную Богородицу (т. е. районы и главные святыни города. -Прим. ред .). И не было пощады никому и ниоткуда. Церкви горели, христиане были убиваемы, а другие связываемы, женщины ведомы в плен, разлучаемые силою с мужьями своими, младенцы рыдали, глядя на матерей своих. И захватили имущества множество, и в церквях пограбили иконы, и книги, и одеяния, и колокола. И были в Киеве среди всех людей стенания и туга, и скорбь неутешимая, и слёзы непрестанные». Древняя столица, «матерь градом (городам. - Прим. ред. ) русским», окончательно потеряла былое величие и мощь. В ближайшие годы Киев разоряли ещё дважды: сначала черниговцы, а затем волынские князья.
В 80-е гг. неспокойного XII века распри между русскими князьями несколько поутихли. Не то чтобы правители Руси одумались, просто они были заняты беспрерывной борьбой с половцами. Однако уже в самом начале нового, XIII столетия на Руси вновь свершилось великое злодеяние. Князь Рюрик Ростиславич вместе со своими союзниками-половцами захватил Киев и учинил там ужасающий разгром. Усобицы на Руси продолжались вплоть до Батыева нападения. Много князей и их наместников сменилось в Киеве, много крови пролилось в междоусобных бранях. Так, в братоубийственных войнах, занятая княжескими интригами и распрями, не заметила Русь опасности страшной чужеземной силы, накатившей с Востока, когда смерч Батыева нашествия едва не стёр с лица земли русскую государственность.