Разъяснение пленума вс рф. Разъяснения верховного суда российской федерации по вопросам судебной практики
Последнее разъяснения Верховного суда России относительно судебной практики по 282 УК РФ, вроде бы, сначала вызвали какую-то надежду на принципиальное изменение подхода к антиконституционному правоприменению в этой сфере.
Однако если рассмотреть то, что предъявил общественности главный судебный орган страны, его разъяснения будут смотреться несколько жалко.
Конечно, свое руководящее разъяснение ВС РФ начал с и без того понятных и потому особенно насущных конституционных принципов своды мысли и слова, которые призваны гарантировать каждому возможность свободно распространять и получать информацию. Однако задача скорректировать в соответствии с ними правоприменение нормы, изначально направленной на его нарушение, видимо оказалась слишком сложной для этого.
Потому в своих указаниях наши главные судьи просто-напросто подчеркнули то, что и без того было ясно. А именно то, что само по себе распространение информации не может являться поводом для уголовного преследования, потому как состав преступления 282 УК РФ в качестве обязательного признака содержит его субъективную сторону в виде мотивов и умысла на разжигание ненависти, которые невозможны без соответствующих условий и возможностей, что необходимо учитывать на стадии возбуждения уголовного дела.
Однако данные признаки преступления были известны судам и ранее, и они всегда подходили к ним формально, не забывая никогда ссылаться на их наличие, однако, не считая нужным при этом раскрыть их содержание через фактические обстоятельства. Чем вообще страдают наши суды очень часто, особенно в случаях, когда по таким делам усматривается государственный заказ. В данном случае для решения задачи устранения пустого, формального подхода к этому, надо было сами мотивы привязать непосредственно к возможности наступления общественных опасных последствий в виде появления соответствующих настроений среди населения, определенную связь с которыми, могут подтвердить только прямые или косвенные призывы к насилию. Это бы действительно, в какой-то мере оправдывало бы существование такой уголовной статьи в силу общественной необходимости.
Далее судам в очередной раз разъясняется, что экспертиза не имеет заранее установленной силы, как и любое другое доказательство и рассматривать его можно только в совокупности. Однако это является основным принципом уголовного судопроизводства, и уже не раз разъяснялось Верховным судом как применительно к доказыванию вообще, так и судебной экспертизе в частности, что не мешает судам постоянно эти принципы игнорировать.
По сути же это не меняет субъективного подхода к определению состава преступления, когда его наличие зависит не от реальной возможности наступления общественно опасных последствий, а от субъективного мнения судьи, которое тот подкрепляет опять же субъективным, облеченным в наукообразную форму, мнением эксперта.
Такое невнятное разъяснения Верховного суда России объясняется только тем, что уголовное правопримение в сфере экстремизма начало выходить за рамки какой либо разумности и адекватности социальным потребностям. В попытке же разгрузить судебную систему от абсолютно абсурдных судебных дел, суд обратился не к самим судам, а к правоохранительным органам, призывая быть разборчивым уже на стадии возбуждения уголовного дела.
А это означает не призыв к судам не допускать судебные ошибки путем неправильного рассмотрения такой категории дел, а призыв к тому, что бы их от такой напасти избавили, что только подтвердило зависимость судов от следственных органов и их вторичность по отношению к ним, признаваемое сейчас уже даже Верховным судом России, и его бессилие как регулирующего судебного органа.
В соответствии с ч. 5 ст. 19 Закона о судебной системе Верховный Суд РФ дает разъяснения по вопросам судебной практики. Данная норма реализует положения ст. 126 Конституции РФ, которая гласит, что Верховный Суд РФ является высшим судебным органом по делам, подсудным судам общей юрисдикции, осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за их деятельностью и дает разъяснения по вопросам судебной практики. Последнее из названных полномочий Верховный Суд РФ реализует в различных формах, основными из которых являются принятие Пленумом Верховного Суда РФ постановлений и утверждение Президиумом Верховного Суда РФ обзоров судебной практики.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ представляет собой результат глубокого теоретического обобщения и переработки всего массива судебной практики в отдельно взятом направлении См., напр.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2007 №52 (ред. от 10.06.2010) "О сроках рассмотрения судами Российской Федерации уголовных, гражданских дел и дел об административных правонарушениях" // Российская газета. - 12.01.2008; 15.06.2010.. Постановления Пленума Верховного Суда РФ менее всего связаны с деятельностью по непосредственному осуществлению правосудия. Поэтому как таковые судебные решения здесь отсутствуют, что не позволяет утверждать о прецедентом характере содержащихся в постановлении положений Сипулин С.В. К вопросу о понятии и характеристике судебного прецедента как источника права // Юристъ - Правоведъ. - 2008. - №6. - С. 34-35..
Велико влияние на осуществление судами правосудия обзоров судебной практики. В практике областных судов нередки случаи, когда именно позиция, высказанная Верховным Судом в обзоре, послужила основой принятого решения.
Так, приговором Благовещенского городского суда Амурской области Т. осужден по пп. "в", "г" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 №63-ФЗ (ред. от 29.12.2010) // Собрание законодательства РФ. - 1996. - №25. - Ст. 2954; 2011. - №1. - Ст. 54. (далее - УК РФ) к шести годам лишения свободы. Не согласившись с приговором, Т. подал кассационную жалобу, в которой также просил обеспечить для него участие адвоката. Судом кассационной инстанции жалоба рассмотрена без участия защитника. Отменяя определение судебной коллегии и передавая дело на новое кассационное рассмотрение, Президиум Амурского областного суда указал в качестве основания нарушение требований уголовно-процессуального закона, выразившееся в рассмотрении дела в суде кассационной инстанции без обеспечения осужденного Т. защитником вопреки его просьбам. В основу решения Президиума была положена позиция Верховного Суда РФ о том, что по смыслу закона обязанность по обеспечению участия защитника в уголовном судопроизводстве возлагается не только на суд первой инстанции, но и на суд кассационной инстанции Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2009. - №7. - С. 21-22..
В качестве примера из практики по гражданским делам можно привести следующее дело. Акционерное общество обратилось в Белгородский городской суд с иском о возложении на общество обязанности по передаче квартиры в собственность гражданину Ч. и переселении Ч. в данную квартиру. В обоснование указано, что принадлежащая Ч. на праве собственности квартира находится в доме, расположенном на отведенном обществу для строительства земельном участке, попытки установить с Ч. договорные отношения по передаче принадлежащей ему квартиры были безрезультатными. Решением суда заявленные требования удовлетворены. Отменяя данное решение и вынося новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований, судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда указала, что отселение граждан из сносимых жилых домов и прекращение их права собственности на эти дома может быть осуществлено только с согласия собственников путем заключения договора. При этом в обоснование данного решения коллегия привела ссылку на опубликованную позицию Верховного Суда РФ, согласно которой отселение граждан из сносимых жилых домов и прекращение их права собственности на эти жилые дома в связи с предоставлением земельных участков для нужд коммерческого использования может быть осуществлено только с согласия собственников путем заключения с ними договора Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2009. - №1. - С. 21..
Проведем кратко сравнение обзоров с постановлениями Пленума Верховного Суда РФ.
Во-первых, природа любого юридического акта во многом определяется статусом издавшего его органа. В полной мере это применимо к постановлениям и обзорам Верховного Суда РФ. Обзоры, равно как и постановления Пленума Верховного Суда РФ, являются юридическими актами Верховного Суда РФ. Соответственно, их роль подчинена основной цели Верховного Суда РФ - осуществлению правосудия. Поэтому будет справедливо утверждать, что главная, хотя и не единственная, функция обзоров и постановлений - обеспечить единообразное и правильное применение судами законов и подзаконных нормативных актов. "Цель разъяснений заключается не только в том, чтобы акцентировать внимание судов на необходимости правильного и единообразного толкования законов, но и в том, чтобы обязать их разрешать дела в точном соответствии с законом" Савельева О.А. Постановления Пленума Верховного Суда РФ: роль в уголовном судопроизводстве // Мировой судья. - 2006. - №2. - С. 31..
Однако, если постановления принимаются Пленумом Верховного Суда РФ, то обзоры утверждаются Президиумом Верховного Суда РФ. Такое различие оказывает существенное влияние на определение правовой природы указанных актов.
Так, к полномочиям обоих органов относится изучение и анализ судебной практики, однако право издавать разъяснения для нижестоящих судов, предусмотренное Конституцией РФ, законом закреплено именно за Пленумом Верховного Суда РФ. Так, по уголовным делам Пленум Верховного Суда РФ рекомендует всем нижестоящим судам, а соответственно и органам прокуратуры и предварительного расследования, придерживаться определенных требований при применении уголовного закона по той или иной категории уголовных дел. Казуальное толкование (от слова "казус" - конкретный случай) осуществляет Президиум Верховного Суда РФ. Оно касается определенного преступления и не имеет общеобязательного значения, его цель, как правильно подчеркивает Ю.С. Жариков, "правильное разрешение именно единичной сложной юридической ситуации (связанной, например, с трудностями квалификации конкретного преступления), адекватное применение отдельных положений УК РФ (например, объективизация наказания виновному)" Жариков Ю.С. Роль постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в обеспечении законности уголовно-правового регулирования // Российский судья. - 2007. - №9. - С. 34-35..
Принимая во внимание различный уровень законодательного закрепления, в случаях возможных коллизий между постановлениями Пленума Верховного Суда РФ и обзорами первые должны обладать приоритетом или, насколько здесь допустима такая терминология, более высокой юридической силой.
Кроме того, к полномочиям Пленума Верховного Суда непосредственно не отнесено осуществление правосудия (в его узком определении, как деятельности по рассмотрению и разрешению гражданских, уголовных, административных дел), в то время как для Президиума оно является одним из основных. Как следствие - обзоры гораздо прочнее связаны с непосредственным осуществлением правосудия, в связи с чем практически всегда основаны на конкретном деле. В свою очередь, это оказывает существенное влияние на характер положений, содержащихся в обзорах и постановлениях Черепанова Е.В. Вопросы правового мониторинга в постановлениях Верховного Суда РФ // Журнал российского права. - 2010. - Т. 8. №164. - С. 77..
Во-вторых, и обзоры, и постановления связаны с судебной практикой и ориентированы на нее. Однако характер такой связи различен. Если обзоры всегда основаны на уже существующей судебной практике, то для постановлений данное правило выполняется не всегда. Например, Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20.01.2003 №2 (ред. от 10.02.2009) "О некоторых вопросах, возникших в связи с принятием и введением в действие Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации" Российская газета. - 25.01.2003; 20.02.2009. было издано еще до официального вступления в действие ГПК РФ Согласно ст. 1 Федерального закона от 14.11.2002 №137-ФЗ (ред. от 30.07.2010) "О введении в действие Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации" (Российская газета. - 20.11.2002; 03.08.2010) Гражданский процессуальный кодекс РФ введен в действие с 1 февраля 2003 г.. В этих случаях постановление Пленума еще не может отражать практику применения разъясняемого нормативно-правового акта. Скорее, в основе лежит опыт правоприменения аналогичных актов в прошлом и предвидение последствий использования законодателем тех или иных приемов юридической техники, что позволяет предвосхищать возможные трудности. Таким образом, "обзоры всегда отражают часть уже сложившейся практики, которая признана Верховным Судом РФ в качестве верной" Шульга И.В. Правовая позиция Верховного Суда Российской Федерации как разновидность судебных правовых позиций // Российское правосудие. - 2009. - №10. - С. 27..
В-третьих, различен характер отражения судебной практики в положениях обзоров и постановлений, что определяет степень абстрактности формируемых положений. В отличие от постановлений обзоры всегда основаны на конкретных судебных делах и содержат отсылку к ним. Содержание последних гораздо ближе к тому, что в системе общего права называют "ratio decidendi" прецедента. И если рассматривать отдельные акты высших судебных органов в качестве формальных источников права, то обзоры можно определить как способ доведения прецедента Верховного Суда РФ до правоприменителя Соловьева Т.В. Исполнение актов Верховного Суда РФ судами общей юрисдикции // Цивилист. - 2010. - №4. - С. 99.. Но все же их нельзя признать прецедентом в подлинном смысле этого слова, поскольку обзор содержит в себе как пример судебного решения, так и его теоретическую интерпретацию высшей судебной инстанцией. Это не просто элемент судебного решения по конкретному делу, но элемент решения, признанный в качестве обязательного образца Президиумом Верховного Суда РФ. Тем самым имеет место своеобразное "санкционирование" решения в качестве прецедента путем его включения в содержание обзора. Иными словами, положения обзоров - это своеобразный сплав правила, выраженного в достаточно общей форме и лежащего в основе конкретного судебного дела. Таким образом, казуальный характер обзоров представляется очевидным.
Как справедливо указывает профессор А.И. Рарог, "разъяснения по вопросам судебной практики носят общий характер и не могут иметь силы судебного прецедента" Рарог А.И. Правовое значение разъяснений Пленума Верховного Суда РФ // Государство и право. - 2001. - №2. - С. 51.. Поэтому вполне естественно, что степень абстрактности содержащихся в нем положений существенно выше. Более обоснованной представляется точка зрения о том, что Постановления Пленума Верховного Суда РФ при наличии в нем новых регулирующих элементов представляет собой нормативный правовой акт Савченко В.В. Правовая природа нормативного правового акта как источника права//Бизнес в законе.-2010.-№1.-С. 51.. Наличие установленной процедуры принятия, опубликование в официальных изданиях, обязательность и абстрактный характер положений свидетельствуют в пользу именно такого вывода. При отсутствии в нем новых элементов постановление Пленума представляет собой акт официального толкования, и его правовая природа в этом случае не вызывает особых сомнений.
Таким образом, положения, содержащиеся в постановлениях и в обзорах, существенно различаются по степени абстрактности предписаний и по характеру отражения судебной практики.
В-четвертых, нельзя оставить без внимания такую специфическую черту обзоров, как разноплановость содержащихся положений. В тексте одного обзора содержатся положения о процессуальном и материальном праве различных отраслей, отражающих судебную практику за отчетный период времени. В то же время постановления Пленума, представляя собой более глубокую переработку опыта правоприменения, являются узкоспециализированными.
В заключение подчеркнем, что правовая природа постановлений и обзоров Верховного Суда РФ нуждается в дальнейшем исследовании. Уже сейчас в числе требующих решения проблем можно назвать вопросы о степени обязательности данных актов для нижестоящих судов, их месте в системе иных актов Верховного Суда РФ, механизме утверждения и изменения обзоров, преодоления коллизий между различными по времени обзорами, систематизации обзоров, последовательности высказанных в них позиций и т.д.
К концу минувшего года ВС РФ подготовил немало важных постановлений – не обошел он стороной и порядок назначения судами уголовных наказаний. В результате обобщения существующей практики был принят отдельный документ, подробно этот порядок регламентирующий (Постановление Пленума ВС РФ от 22 декабря 2015 г. № 58 " "; далее – Постановление № 58).
Рассмотрим наиболее важные выводы ВС РФ подробнее.
Может ли наличие у подсудимого неофициального супруга повлиять на приговор?
ВС РФ настаивает на строго индивидуальном подходе к назначению наказания (). При этом он предписывает учитывать особенности личности виновного лица. Так, например, на приговор могут повлиять данные о его семейном и имущественном положении, состоянии здоровья, поведении в быту, наличии на его иждивении несовершеннолетних детей и иных нетрудоспособных лиц. При этом ВС РФ подчеркнул, что наличие погашенных или снятых судимостей не может учитываться в качестве данных, отрицательно характеризующих личность подсудимого.
УК РФ закрепляет, что при назначении наказания нужно брать в расчет влияние назначенного наказания на условия жизни семьи осужденного (). ВС РФ разъяснил, что этой нормой суды должны руководствоваться, когда, к примеру, в результате лишения человека свободы члены его семьи утратят средства к существованию в силу своего возраста и (или) состояния здоровья. При этом указанное требование касается не только родственников подсудимых и их супругов – по мнению Суда, данное положение может быть распространено и на лиц, состоящих с обвиняемым в фактических брачных отношениях, не зарегистрированных официально (). Таким образом, ВС РФ предписал учитывать нужды довольно обширной категории лиц, чьи интересы ранее не были защищены напрямую.
Является ли инвалидность смягчающим обстоятельством?
ВС РФ отдельно подчеркнул, что УК РФ позволяет судам принимать во внимание те или иные обстоятельства, не указанные в законе, в качестве смягчающих наказание , ). Аналогичное положение было и в утратившем силу , однако в новом документе Суд расширяет перечень примеров тех обстоятельств, которые могут считаться смягчающими, например:
- признание вины, в том числе и частичное;
- раскаяние в содеянном;
- наличие несовершеннолетних детей при условии, что виновный принимает участие в их воспитании, материальном содержании и преступление не совершено в отношении их (УК РФ называет, не конкретизируя, в качестве смягчающего обстоятельства лишь "наличие малолетних детей");
- наличие на иждивении виновного престарелых лиц;
- состояние здоровья виновного лица, наличие у него инвалидности;
- наличие государственных и ведомственных наград, а также участие в боевых действиях по защите Отечества и др.
Напомним, что по закону к числу смягчающих обстоятельств относятся, например, несовершеннолетие обвиняемого, его явка с повинной, противоправность поведения потерпевшего и др. (). В свою очередь, отягчающими являются такие обстоятельства, как рецидив, сообщничество, использование оружия, совершение преступления из мести, а также в отношении беззащитного лица, особая жестокость и др. (). Перечень последних является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит. Как поясняет Суд, эти обстоятельства должны быть указаны в приговоре в качестве отягчающих и именно в такой формулировке, которая закреплена в УК РФ ( , ). "Назначение наказания с учетом отсутствующего в УК РФ отягчающего обстоятельства является основанием к изменению приговора, исключению из него такой ссылки и смягчению наказания", – объясняет требования ВС РФ адвокат, член Адвокатской палаты г. Москвы .
Чем может быть подтверждено состояние алкогольного опьянения подсудимого?
Безусловным доказательством нетрезвости обвиняемого в момент совершения преступления традиционно является заключение медиков.
Но в своем новом постановлении ВС РФ уточнил, что состояние опьянения может быть подтверждено не только медицинскими документами, но и показаниями потерпевшего, самого подсудимого и других лиц ().
Исключением Суд признал совершение ДТП нетрезвым водителем. В этом случае состояние опьянения признается доказанным, только если:
- этот факт был зафиксирован в ходе медицинского освидетельствования, проведенного в медицинской организации;
- водитель отказался от прохождения медицинского освидетельствования ( , п. 13 Правил освидетельствования лица, которое управляет транспортным средством, на состояние алкогольного опьянения и оформления его результатов, направления указанного лица на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, медицинского освидетельствования этого лица на состояние опьянения и оформления его результатов). Очевидно, это связано с тем, что состояние опьянения для этого преступления является квалифицирующим признаком, прямо поименованным в УК РФ ( , ). И при наличии этого обстоятельства наказание будет более суровым. Например, виновнику ДТП, в результате которого потерпевшему был нанесен тяжкий вред здоровью, грозит лишение свободы до двух лет – но если он был нетрезв, максимальный срок заключения удваивается. А это, в свою очередь, предъявляет особые требования к доказательственной базе.
Учитывается ли явка с повинной, если виновное лицо впоследствии отказалось от своих показаний?
Действующее законодательство однозначно оценивает явку с повинной в качестве обстоятельства, смягчающего наказание (). Но нередко лицо, добровольно сообщившее о совершенном преступлении, впоследствии в ходе предварительного расследования или в судебном заседании не подтверждает сообщенные им при явке с повинной сведения. ВС РФ уточняет, что и в этом случае есть основания для смягчения наказания (). Прежнее подобного разъяснения судам не давало.
Также ВС РФ напомнил, что в качестве смягчающего обстоятельства учитывается активное способствование раскрытию и расследованию преступлений (). И, в отличие от ранее действовавших, в новых разъяснениях Суда приведены примеры таких действий:
- указание сообщников, данных о них и о месте их нахождения;
- перечисление лиц, которые могут дать свидетельские показания, или тех, кто приобрел похищенное имущество;
- уточнение места сокрытия похищенного, нахождения орудий преступления и иных предметов, с помощью которых можно установить обстоятельства дела ().
Суд также отметил, что при активном содействии подсудимого раскрытию группового преступления суд вправе назначить ему более мягкое наказание даже при наличии отягчающих обстоятельств ().
Существуют ли какие-либо ограничения при назначении наказания в виде запрета занимать определенные должности?
В , как и в ранее действовавших разъяснениях, ВС РФ в очередной раз рекомендовал судам уделить особое внимание тому, что лишение виновного лица права занимать те или иные должности касается исключительно государственной или муниципальной службы, но не частного сектора (). Суд уточнил, что в приговоре при этом должна быть указана не конкретная должность, а определенный конкретными признаками круг должностей. К примеру, не "старший бухгалтер", а "должность, связанная с осуществлением административно-хозяйственных полномочий".
МНЕНИЕ
Константин Кудряшов, адвокат, член Адвокатской палаты г. Москвы:
"Уточнение суда по этому вопросу вполне справедливо – оно направлено на сокращение "сравнительно честных" способов неисполнения приговора. Так, формально выполняя решение суда о запрете занимать должность "старший бухгалтер", осужденное лицо могло быть переведено на должность с другим названием, например, "заместитель главного бухгалтера". Получается, де-юре приговор исполняется, а на самом деле осужденный даже повышен в должности".
Еще одно дополнительное наказание – лишение права заниматься определенным видом деятельности. В старом Постановлении № 2 ВС РФ отдельно упомянул о лишении права управления транспортным средством, порекомендовав судам обдуманно подходить к назначению этого наказания, если такая деятельность является для подсудимого профессией (). Теперь ВС РФ расширил сферу применения этого правила: суды должны быть аккуратны при лишении лица права заниматься определенным видом деятельности в любом случае, когда она связана с его единственной профессией. Это касается, к примеру, медиков и педагогов.
Подобный вывод Суда юристы безоговорочно приветствуют. "ВС РФ указал нижестоящим судам на необходимость не обрекать безоглядно людей на "голодную смерть" даже за совершение преступления", – считает Константин Кудряшов.
***
В целом разъяснения ВС РФ носят довольно либеральный характер. Это выражается не только в уже упомянутых позициях, но и в других, не столь принципиальных. К примеру, Суд подчеркнул, что лишение военнослужащего свободы может быть заменено на содержание в дисциплинарной воинской части даже в том случае, когда срок лишения свободы ниже низшего предела, предусмотренного ("Преступления против военной службы"). Учитывая, что призвано привести к единообразию практику всех судов, такой подход, судя по всему, будет воспринят и нижестоящими судами.
При принятии решений в уголовном судопроизводстве широко используются разъяснения Пленума Верховного Суда РФ по вопросам судебной практики (ст. 126 Конституции РФ).
В соответствии с пока что действующей ст. 56 Закона РСФСР "О судоустройстве РСФСР" от 8 июля 1981 г.*(77) Верховный Суд РФ "изучает и обобщает судебную практику, анализирует судебную статистику и дает руководящие разъяснения судам по вопросам применения законодательства РСФСР, возникающим при рассмотрении судебных дел. Руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда РСФСР обязательны для судов, других органов и должностных лиц, применяющих закон, по которому дано разъяснение (курсив мой. - К.Г.)". Разъяснения такого рода оформляются актами, называемыми постановлениями, и публикуются в "Бюллетене Верховного Суда РФ".
Данным полномочием Верховный Суд РФ всегда пользовался достаточно активно. Но повышенную активность ему приходится проявлять после того, как он стал самой высокой судебной инстанцией для судов общей юрисдикции в связи с упразднением Верховного Суда СССР, и ему понадобилось оказывать более широкую помощь судам в применении постоянно обновляющегося законодательства, особенно принципиально новых предписаний новой Конституции РФ.
К числу постановлений Пленума Верховного Суда РФ, связанных с этими событиями, можно было бы отнести, например, следующие:
"О некоторых вопросах применения судами уголовно-процессуальных норм, регламентирующих производство в суде присяжных" от 20 декабря 1994 г. N 9 *(78);
"Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" от 20 декабря 1994 г. N 10 *(79);
"О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе" от 10 февраля 2000 г. N 6 *(80);
"О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних" от 14 февраля 2000 г. N 7 *(81);
"О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих" от 14 февраля 2000 г. N 9 *(82);
"О применении судами общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" от 10 октября 2003 г. N 5 *(83);
"О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации " от 5 марта 2004 г. N 1 *(84);
"О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" от 31 октября 1995 г. N 8 (БВС, 1996, N 1)*(85).
Из числа названных постановлений особого внимания заслуживает последнее - от 31 октября 1995 г. N 8. В нем Верховный Суд РФ разъяснил судам совершенно "непривычные" для них правила прямого применения предписаний Конституции РФ, принятой 12 декабря 1993 г., в том числе ее ст. 46, предусматривающей возможность каждого обратиться в суд за защитой своих прав, нарушенных любым органом или должностным лицом. Ранее такой судебной практики не было, поскольку существовавшие до этого Конституции (1918, 1925, 1937 и 1978 гг.) не считались актами прямого действия. Суды и иные правоприменительные органы могли применять нормы законов, дополнявших и развивавших конституционные предписания, но не сами эти предписания.
Данное постановление не утратило своего значения и как источник, содержащий разъяснения по другим вопросам применения уголовно-процессуального законодательства (условия, при которых суды могут ссылаться в своих решениях на общепризнанные нормы и принципы международного права, правила оценки доказательств с точки зрения их допустимости и т.д.).
При изучении вопроса о роли и значении разъяснений по вопросам судебной практики необходимо иметь в виду, что запись, аналогичная той, что содержится в процитированной выше ст. 56 Закона РСФСР "О судоустройстве РСФСР", имелась и в ст. 3 Закона о Верховном Суде СССР от 30 ноября 1979 г., а также в других законах, действовавших ранее. Этот суд тоже активно использовал свое право дачи руководящих разъяснений. Некоторые из них сохраняют свое значение и до настоящего времени, в том числе на территории Российской Федерации. Поэтому Верховный Суд РФ 22 апреля 1992 г. *(86) разъяснил, что законодательные нормы Союза ССР "и разъяснения по их применению, содержащиеся в постановлениях Пленума Верховного Суда СССР, могут применяться судами в части, не противоречащей Конституции Российской Федерации, законодательству Российской Федерации и Соглашению о создании Содружества Независимых Государств".
Для оценки роли и значения разъяснений по вопросам судебной практики существенным является также то обстоятельство, что в последние годы можно слышать утверждения о том, что они (разъяснения) не должны быть обязательными не только для должностных лиц, применяющих соответствующие законы, но и для судов. Кое-кто, вопреки еще не отмененному положению ст. 56 Закона РСФСР "О судоустройстве РСФСР", уже объявляет разъяснения необязательными. Они-де могут носить лишь рекомендательный характер, поскольку суды при отправлении правосудия обязаны подчиняться только велениям Конституции РФ и законов. Не исключено, что этот, не совсем корректный с юридической точки зрения, подход может оказаться закрепленным в готовящихся к принятию законах по вопросам судоустройства. Если такое произойдет, то будет утрачено важное средство обеспечения законности - обеспечение единообразного применения законов на всей территории страны. Вместе с этим утратит смысл и само существование Пленума Верховного Суда РФ, который за многие годы деятельности доказал свою эффективность.
Российской Федерации по вопросам судебной практики, которые, как правило, основываются на результатах изучения большого массива уголовных дел определенной категории, рассмотренных судами в различных регионах России, а также на результатах анализа статистических показателей судебной работы.
Разъяснения Пленума Верховного Суда РФ источником права не являются. В них формулируются не новые правила, восполняющие пробелы законодательства, а рекомендации по возникающим при рассмотрении уголовных дел вопросам применения действующего законодательства. Именно в этой роли разъяснения высшего судебного органа страны имеют важное значение для правильного и единообразного исполнения закона в уголовном судопроизводстве. Аналогичное юридическое значение имеют также адресованные органам дознания и органам предварительного следствия ведомственные акты: приказы и указания Генерального прокурора Российской Федерации, министра внутренних дел Российской Федерации, руководителей других министерств и правоохранительных ведомств.
Особое место в уголовном судопроизводстве занимают толкования правовых норм, содержащиеся в решениях Верховного Суда РФ. Если судебное толкование содержится в решении (приговоре, определении, постановлении) по результатам рассмотрения конкретного дела, то всегда является не нормативным, а казуальным, юридически обязательным только в отношении лиц, участвовавших в деле и в пределах решения суда. Другими словами, такое толкование дается лишь в интересах рассматриваемого дела. Приговоры, определения и постановления Верховного Суда формально не обязательны для нижестоящих судов, однако, будучи опубликованными, имея высокий профессиональный уровень, они служат ориентиром для судебной практики, порой приближаясь по своему фактическому значению к судебным прецедентам.
Сложнее вопрос о юридическом статусе разъяснений, которые Верховный Суд РФ вправе давать по вопросам судебной практики (ст. 126 Конституции РФ; п. 5 ст. 19 Федерального конституционного закона «О судебной системе Росийской Федерации»). Долгое время считалось, что Пленум Верховного Суда РФ дает руководящие указания , обязательные для всех судов, в силу чего содержавшиеся в них разъяснения закона были, по существу, его легальным толкованием (т.е. исходящим от органа, особо уполномоченного законом давать разъяснения по тем или иным правовым вопросам). При этом не принималось во внимание, что дача судам обязательных руководящих разъяснений несовместима с принципом независимости судей и подчинения их не ведомственным разъяснениям, а только закону. Конституция РФ 1993 г. исправила этот недостаток. В статье 126 Конституции РФ говорится о даче Верховным Судом разъяснений по вопросам судебной практики, однако уже без указания на их руководящий характер.
Поэтому разъяснения правовых норм, содержащиеся в постановлениях Пленума Верховного Суда, не могут в настоящее время рассматриваться как легальное толкование в собственном смысле этого слова. Они — официальное судебное толкование, однако особого рода, так как, во-первых, даются не в интересах какого-либо конкретного дела , а в интересах закона , а во-вторых, в силу принципа независимости судей, при осуществлении правосудия формально имеют для судов лишь моральное ориентирующее значение. Вот почему было бы неправомерно требовать от судов, чтобы они ссылались в своих решениях не только на закон, но также и на постановления Пленума Верховного Суда.
Вместе с тем практическая роль разъяснений правовых норм, содержащихся в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ, распространяется далеко за рамки формально-юридических дефиниций. Так же как и решения Верховного Суда РФ по конкретным делам, такие разъяснения воспринимаются нижестоящими судами как руководство к действию, ибо именно Верховный Суд РФ является высшей инстанцией страны для судов общей юрисдикции и, осуществляя свои полномочия по пересмотру уголовных дел в кассационном и надзорном порядке, безусловно способен заставить уважать свою точку зрения по вопросам правового толкования. Поэтому если не строго юридически, то фактически толкования закона Верховным Судом продолжают играть роль руководящих разъяснений для всей судебной и следственной практики.